Енисейск – ворота Восточной Сибири. Публикация пятая

Продолжение

«Здесь русский дух, здесь Русью пахнет…»

Сегодня мы отправимся в енисейскую Фотоизбу. Сразу, кстати, и не поймёшь, о чём говорит название… Что же это за изба такая? Оказалось, музей старинных предметов, которые долго и упорно, с большим энтузиазмом собирал хранитель и гостеприимный хозяин избы Пётр Дроздов. Музей-усадьбу «Фотоизба» в Енисейске называют ещё фотоизбой «Легенда», и эта одна из самых интересных достопримечательностей города

Фотограф Пётр Яковлевич Дроздов в 1997 году купил деревянную избу постройки 1887 года на перекрёстке улиц Ленина и Лыткина и создал в ней музей, экспонатами которого стали старинные предметы быта – мебель, утварь, ключи, замки, школярские принадлежности. В августе 1999 года «пришла» и вторая, ожидаемая, южная половина дома. И, уже на более серьёзном уровне, с некоторым опытом, продолжилась реставрация. Из четырёх печей в доме оставили только одну – русскую, из кирпича от разобранных печей построили в подполье котельную, провели местное отопление; стены, потолок, окна, двери очистили до первозданного состояния; переделали входное крыльцо, тамбуры. Многие годы ушли на это, со временем пришло признание жителей города и туристов, теперь уже енисейцы и сами приносят сюда найденные интересные предметы, например, резную часть старых деревянных ворот, фрагмент ставня или коромысло...

При первом взгляде на внутреннее убранство дома, кажется, что здесь нет ни одного свободного сантиметра на стенах: фотографии, книги, рукоделия здесь повсюду. В не столь уж большом доме из двух комнат, представьте себе, уместилась память о нескольких веках жизни старинного сибирского города. Здесь есть, например, коллекция всевозможных старинных весов, и среди них – уникальные рычажные весы 1888 года, весы Московского весового завода выпусков 1920 и 1939 годов и артели «Красный весовик» 1925 года. Есть старинные гирьки. Здесь вы найдёте мудрёные приспособления золотодобытчиков для отмеривания гран золотого песка и унций самородков и рыночные кантари для взвешивания мешков с мукой и зерном. И всё-таки есть в этом собрании наиболее дорогой Петру Яковлевичу экземпляр, положивший начало всему разделу: это весы, принадлежавшие Филиппу Логиновичу Конных, известному енисейскому фотографу 1930-х годов. Он имел небольшое фотоателье, любил фотографировать город, события.

А самое главное в том, что все эти старинные вещи, предметы повседневного обихода, всевозможной утвари ушедших эпох продолжают здесь жить своей жизнью. В этом доме каждая вещица – неотъемлемая часть интерьера, кажется, что она сейчас кому-то понадобится, что огромный ключ от амбарного замка вот-вот заскрежещет в замочной скважине и распахнётся дверь в горницу… Обеденный стол под старинной ажурной скатертью накрыт к чаепитию. Круглобокий самовар в окружении чашек разной величины на блюдцах так и манит присесть к столу… Газета и керосиновая лампа, сундук и фотографии продолжают жить своей жизнью в этом доме. Мне запомнились костяные шкатулки XIX века с инкрустацией, огромные жестяные банки из-под монпансье килограммов на десять каждая. Находясь среди этих предметов, как будто забываешь о времени – хочется как можно дольше разглядывать вещицы, хранящие тепло рук давно ушедших людей.

Пётр Яковлевич рассказывал нам:

– Русская печь – это доминанта в интерьере Избы. При входе – вот она вся: с самоваром; утварью на полке-воронце, которую поддерживают на двухметровой высоте очищенные от коры стволы рябины и ранетки; огоньком в печи (красная лампочка, запитанная от батареи бакена, светится постоянно и замаскирована в камешках-угольках), где будто пекутся пироги, на противне; у потолка с занавеской, закрывающей лежанку. Было задумано сделать домовичка, сидящего на печи и подшивающего лапти. И эта задумка частично реализована: мне самому приходится ночевать, в качестве сторожа, на печи. И, скажу я вам, нет для меня более уютного и спокойного места на всей планете.

Побывав в Фотоизбе, потрогав руками вещи, с любовью собранные и обихоженные Петром Дроздовым, можно ярко представить себе образы слободских кузнецов из Никольского переулка, безвестного художника, изготовившего вывеску «Бакалейные товары», висевшую на этом доме, плотников, срубивших на совесть дом, амбар, сараи. Здесь есть конюшенная, кузница и баня, настоящая кошева и повозка. Здесь можно не только посмотреть на экспонаты, но и поработать в кузнице, наколоть дров, истопить баньку и помыться в ней.

– Историей-то я увлёкся одновременно с фотографией ещё в институте, – продолжал рассказ Пётр Яковлевич. – Старинные фото, архитектура, открытки с видами города, путеводитель по Енисейску – всё это так здорово! Ведь Россия любила открытки, даже деревенская. Сохранились виды нашего города с 1903 по 1915 годы московской фотографии Ферера и Лангольца. Люди хотят для себя вечности, сохранять же предметы – это и значит делать вечной жизнь других людей. А с одной старой фотографией вышла, вот какая история. Принёс как-то мне один паренёк небольшую коллекцию вышивок. На одной из них были изображёны олень с оленёнком у озера. Вышивка хоть и была в рамке под стеклом, а всё же запылилась. Решил я её постирать. Освободил от рамки, распорол нитки стяжки, отделил от картонки. А на обратной стороне той картонки обнаружил фотографию 110-летней давности. На ней – ученицы перед зданием Енисейской женской гимназии с учителями и двумя извозчиками на облучках экипажей. Кто и зачем зашил фотографию в вышивку? Может быть, случайно? Или подозрительное фото прятали от властей в 1937 году? Остаётся лишь гадать...

Супруга Петра Яковлевича – Надежда Петровна – верная его помощница и гид. На вопрос, как лично Вы ко всему этому относитесь, она с усмешкой сказала нам:

– Я жена, и что мне остаётся? Муж влюблён во всё это, и мне приходится всё это любить…

Но видно было невооружённым глазом, что для неё это не просто прихоть мужа, с которой ей приходится считаться, а истинная любовь к делу, которым они вместе занимаются. О каждой вещице, хранящейся здесь, она рассказывала увлечённо, с большой горячностью, как будто нет ничего дороже для неё, чем всё то, что хранят эти стены.

Так почему же всё-таки музей называется Фотоизбой? Да потому что это ещё и фотоателье, в котором можно фотографироваться в старинных интерьерах, среди предметов, любовно собранных и отреставрированных Петром Яковлевичем и его друзьями. Мы, в основном, фотографировались в живописном дворе. По очереди с удовольствием позировали друг другу с коромыслом через плечо и висящими на нём берестяными ведёрками, присаживались на лавочку в плетёной из ивовых прутьев беседке. Посреди двора есть пруд, соорудили который, использовав старый полуразрушенный погреб. А через рукотворное озерцо перебросили деревянный полуизогнутый мосток из трёх мощных 5-метровых лафетов, ажурно изукрасив его плетением из ивовых прутьев. Среди всего этого старинного деревянного богатства свежо зеленели грядки, что придавало совсем уж жилой вид усадьбе. Лучок и укропчик хорошо оживляли деревенский быт и как бы замыкали на себе целостность общей картины.

Думаю, что каждому заглянувшему сюда человеку было тепло и уютно – от хрипловатого боя старинных часов, широкобокой русской печи и… налёта истории, к которой причастны все мы, ну, или, по крайней мере, наши прабабушки и прадедушки.

А Пётр Яковлевич, который любит говорить не о планах на будущее, а о реальных делах, не показался нам чудаком или человеком «не от мира сего». Он со своим детищем – Фотоизбой – как раз и дополнил список тех самоотверженных людей, которые не хотят жить, как попало, а предпочитают полнокровную, наполненную смыслом жизнь, приносящую людям добро и удовлетворение.

Фото автора

Людмила Уланова главный редактор